Одна минута может изменить последующие 30 лет.Отечественные прокатчики в очередной раз схитрили. Сочтя семейную драму проектом неприбыльным, они навесили на нее ярлык фильма-катастрофы. В итоге в кинотеатры удалось заманить поклонников всякой глупости вроде «2012» и «Послезавтра». «Эстетам» подобного рода хватит всего 15 — 20 минут, именно столько в фильме занимает «катастрофа», остальные же полтора часа зрителя ждет вполне серьезное кино.
много букоффКак вы лодку назовете…
Для начала пара слов о названии. Дело в том, что в мировой прокат фильм вышел под именем «AfterShock», что само по себе символично. В английском языке этим словом обозначают последующие удары после пика землетрясения. В то же время название ленты можно расценить как намек на последствия пережитого шока, на жизнь после землетрясения. В Российском прокате фильм получил куда более прямолинейное имя, лишенное метафоричности и настраивающее совсем на иной контекст. Пусть зрителя не смущает голливудский ярлык и топорное название, ибо фильм этот в первую очередь о людях и их жизни после страшной трагедии.
Большая трагедия большого народа.
Таншаньское землетрясение является самой страшной природной катастрофой XX века, по официальным данным под завалами тогда нашли свою смерть более 200 000 человек. Не было в этом городе ни одной семьи, которую бы обошла стороной трагедия. Всего за одну минуту город погрузился в хаос и стоны умирающих. Режиссер Фэн Сяоган подошел к экранизации ужасной катастрофы с трепетом, присущим истинному патриоту своей страны. Его целью было отнюдь не смакование сцен разрушений, присущее западным режиссерам. Для Фэна было важно показать масштабы огромной трагедии в масштабах нескольких отдельно взятых человек. В отличие от всё тех же коллег из Голливуда, китайский режиссер не утруждает зрителя долгим вступлением с демонстрацией «жизни до». В первых же кадрах, с мигрирующими от эпицентра стрекозами, читается напряжение и тревога. Буквально с первых минут начинаешь ждать, когда размеренную и скромную жизнь Таншаня нарушит страшный подземный удар. Сами сцены катастрофы стремительно проносятся мимо зрителя: люди выбегают из обрушающихся зданий, огромные трещины рассекают дорожный асфальт, облака пыли обволакивают все вокруг. Тут нет героев, по-киношному сохраняющих спокойствие, бежать некуда, только в рассыпную. Подобный натурализм шокирует зрителя, демонстрирует безысходность перед лицом стихии. А ведь фильм основан на реальных событиях, которые наверняка выглядели в миллион раз ужасней. Но главное ждет зрителя впереди, после землетрясения. И тут режиссерский замысел вновь упирается в подчеркнутый натурализм демонстрируемых событий. Отсутствие помощи заставляет выживших людей, грязных и изувеченных, голыми руками разгребать завалы и извлекать раненых и погибших. Во всеобщей суматохе матери приходится делать выбор между двумя детьми, решать, кого спасти, а кого принести в жертву бетонной плите. Эта сцена как нельзя лучше демонстрирует растерянность простого народа, попавшего в столь тяжелую ситуацию, его неготовность к преодолению трагедии собственными силами. Подгоняемая безжалостным временем, мать делает свой выбор, и это решение на долгие годы разлучает её с родной дочерью. Маленькая девочка, очнувшаяся среди трупов, шагает босиком по грязно-кровавой дороге, но на неё едва ли обращают внимание, ведь каждый ищет среди обломков своих родных и близких…
Моё сердце навсегда останется на руинах Таншаня. (с)
…История эта растягивается на долгих тридцать два года, до самых наших дней. Немудрено, что после получаса сеанса молодежь, пришедшая за примитивным зрелищем, покидала кинозал, оставались лишь те, кого действительно тронула история матери, сделавшей столь ужасный выбор. Пройдя через все тяготы жизни в разрушенном городе, Ли Юань так и не смогла уехать из своей маленькой квартирки, в которой долгие годы жила с грузом вины. Многие наверняка упрекнут фильм за излишний драматизм, мол слишком много тут рыдают, а история попахивает «мылом». Но тут стоит понять одну вещь: подобная острота переживаний и чувств в целом свойственна восточному кинематографу. Другое отношение к семейным ценностям, смерти и трагедии. В домах героев фильма висят портреты погибших родственников, висят не 40 дней после похорон, а всегда. Да и если отбросить ментальность и просто представить себя на месте матери, всё встанет на свои места. Тем более, слезы героев совсем не выглядят наигранными и «выжатыми», самоотдаче и проникновению актеров стоит позавидовать многим нашим «звездам».
Наш путь извилист, но перспективы светлые. (Мао Цзэдун)
В нашей стране наверняка найдется немало людей из числа тех, кто станет критиковать фильм в пух и прах за пропаганду маоизма. А между тем, на примере этой ленты стоит поучиться многим отечественным «патриотам», лихо пляшущим на костях собственной истории. Сяоган, работая в условиях жесткой цензуры, рискнул показать реалии Китая 60х, с его беднотой, отсутствием инфраструктуры и тотальной культурной революцией. Семья Лю Юань — рядовая ячейка китайского общества, со скромным убранством квартиры, двумя помидорами на ужин и работой на заводе. Все, что было у этих людей — вера в светлое будущее. Но по мере приближения к развязке, вместе с героями взрослеет и Китай, поднимающийся по всем отраслям. В кадр преднамеренно попадают небоскребы, герои пользуются сенсорными телефонами и передвигаются на хорошем авто. При этом по-прежнему ощущается приверженность идеям, заложенным во времена разрухи, и, аккомпанементом к фильму, гимны во славу Мао звучат на равне с народными мелодиями.Вывод: Серьезное и взрослое кино с хорошей актерской игрой и великолепной постановкой. Пусть вас не смущает постер и голливудский слоган, главная катастрофа фильма разворачивается в душе отчаявшейся матери. Символичная концовка намекает на значимость Таншаньской трагедии для всего народа Китая.
9 из 10
ссылка